Мексика. Введение.

13-го августа 1521 …. Тлателолько пал во власть Эрнана Кортеса. Это не было ни триумфом, ни поражением. Но было болезненое рождение метиского народа, которым сегодня является Мексика [1].

Город Мехико, по-испански Ciudad de México или D.F., покоится на руинах Теночтитлана [2], бывшего центра империи воинственных ацтеков.  Во время осады, город, представший пред конкистадорами «настоящей Венецией, горделиво выстроившей на воде свои террасы и пирамиды» [3], был методично разрушен. В 1521 году вновь отстраивашейся Мехико стал столицей новой испанской колонии. На месте ацтекских храмов появились католические церкви, до сих пор пленяющие своим роскошным убранством стиля барокко, а место языка наутил занял испанский. Триста лет существовала Новая Испания, смешивая наследия как древних локальных цивилизаций, так и современной Европы и рождая новую культуру, которая в начале XIX века обрела политическую независимость. Каждый год в память об этом событии, в ночь с 15 на 16 сентября на центральной площади Мехико из уст президента звучит: «Viva la independencia! Viva México!» («Да здравствует независимость! Да здравствует Мексика!»).

Самостоятельное государство Мексика, официально именуемое Мексиканскими Соединёнными Штатами, существует двести лет. В середине XIX века Мексика потеряла значительную часть северных территорий в пользу США, затем пережила годы Революции (1910–1917). Уже во время «холодной войны» Мексика проводила политику невмешательства (не разорвав, в частности, дипотношений с Кубой) и закрытой экономики, которая способствовала внутриэкономическому развитию, названную мексиканским экономическим чудом, Milagro mexicano.

Центральна, північно-західна частина Мехіко

Что представляет собой Мехико сегодня? Это 22-двух миллионный монстр, двухэтажные автобаны которого изрезывают город, огромное количество людей, шум, транспорт –  выматывают, неторопливость, приветливость, открытость людей, вечное солнце и прохладные вечера расслабляют. Всё же это общество очень удивляет. Есть один важный момент, который, человеку извне, тяжело принять на теоретическом и моральном уровне, на практике же – от него невозможно скрыться и ему невозможно противостоять. Речь идет о глубоком социальном неравестве. О, оно гротескно! Начавшееся во время колониального, оно укрепилось в капиталистическое время, где также как и тогда белый человек занимает привелигированную позицию [4].

Ответ на вопрос: как там в Мексике? (неважно о чём), мне кажется, непосильной задачей без короткого введения, точнее некой карикатуры общества. Являясь грубой и упрощая все сложности и аспекты, она помогает получить некое общее впечатление.... Существует три очень разных социальных уровня: прибл. 40–50% населения – либо неграмотны, либо не окончили среднюю школу и, как правило, живут за чертой бедности, ок. 30–35% принадлежат к среднему классу, образованному, политически ангажированному, обеспеченному, и 10–15% – это очень богатые люди, которые, как правило, находятся у власти. Имея свои районы, школы, больницы и т.д., эти три социальные группы практически не пересекаются друг с другом.

Центральна бібліотека головного кампусу НАУ

Образование

2015 год. Мехико.

Мой третий визит в Мехико. Два года назад посетив этот город впервые, в 2014-м я вернулась сюда по-программе обмена студентами (Promos от Свободного Университета Берлина) и проучилась полгода в интерейснешем месте Мехико, в НАУ (Национальном автономном университете Мексики, UNAM).

НАУ – это государственный независимый университет, факультеты и национальные школы, музеи, театры, культурные центры, которого разбросаны по всей стране. Главный кампус Ciudad Universitaria (C.U.), находиться на юге города, охватывая 7,3 кв. км. Центральная библиотека, являясь символом кампуса, возвышается над другими 360-ю зданиями факультетов, библиотек, Олимпийского стадиона, спортивного центра с огромным бассейном и, наконец, над экологическим заповедником Reserva ecológica del Pedregal de San Ángel, который занимает 2, 37 кв. км этой территории. В двух километрах от C.U. находиться Культурный Университетский Центр (Centro Cultural Universitario), где почти бесплатно можно сходить на так называемое авторское (либо альтернативное) кино, в один из трёх театров, пойти на концерт в современный зал под названием Нецауалькойотль (Sala Nezahualcóyotl – для мексиканцев это также труднопроизносимое слово).

Более 300 000 студентов и преподавателей каждый день заполняют маленькие, немного душные классные комнаты, передвигаються от факультета к метро на специальных НАУмовских бесплатных автобусах, отдыхают на огромных зелёных просторах университета под вечно ласковым мексиканским солнцем.

Кафедральний собор Мехіко

Университет – это одно из немногих мест в Мексике, где дети различных происхождений имеют возможность пересечься, узнать как живут те, которые ходили в совершенно другие детсады, школы и т.д. НАУ, являясь „территорией“ среднего класса, принимает в свои стены, как детей самых богатых (тех 10-15%) (так называемых rebel, которые отказались поступать в частный ВУЗ), так и детей, самых необеспеченных, у которых родители, как правило, не закончили и девяти классов и которым всё же удалось пройти высокий конкурсный отбор.

Лекции и семинары по истории и философии (бакалавра) в НАУ, мне показались более увлекательными, возможно, менее серьёзными, чем в Германии (где я проучилась два года). Они дают некое общее представление об изучаемом времени, развивая на общем, а не специализированном уровне. Зачитывание лекций с листочка, что в Германии считается признаком серьёзности и хорошего тона, - отсутствует. В целом общение куда более живое и открытое, преподаватели охотно затрагивают политические/социальные проблемы повседневности, просто таки призывая студентов к активному политическому действию в виде демонстраций, самоорганизации и тому подобного.

Свобода, которая (наивно либо разумно) правит бал в немецких университетах, где студент самостоятельно составляет план учёбы, более предоставлен себе и своему самообразованию, - в Мексике отсутствует. Вся система организации учебного процесса напоминает украинскую, т.е. не столь основанную на доверии, сколько – на дисциплине. Студенты имеют свою группу, следуют определённому плану, их день наполнен лекциям, а после их ожидает горы домашних заданий (работать необходимо в разы больше, чем в Берлине).

Например, на семинаре под названием «Интеллектуальная история» в НАУ нами были прочитаны Скиннер, Лавджой, Февр, Фуко, Витгенштейн, Бретано, Кангильем, Деррида, Патнам.  По истории искусств «Искусство и мышление ХХ века I» мы смотрели фильмы Фриц Ланга, читали Беньямина и Бодлера, знакомились с экспрессионистами. Не знаю, не слишком ли  fashion покажется список украинским профессорам, но в Германии – это было бы явно несерьёзно.

Учиться в НАУ, особенно на факультете философии и литературы (Filosofía y letras) [5], – значит принимать активное участие в политических протестах и демонстрациях, открыто критиковать правительство, придерживаться левых взглядов, в его, с одной стороны, самом наивном, с другой – романтически-революционном духе, присущем, как мне кажется, Латинской Америке в целом (объяснение данной ситуации стоит искать в истории взаимотношений США и Латинской Америки на протяжении ХХ века).

Непрестижний район Мехіко

Если в НАУ имеют возможность учиться сотни тысяч студентов, то в стенах двух других государственных университетах, о которых хотелось бы рассказать: CIDE (Центр исследований и экономики. Centro de Investigación y Docencia Económicas) либо COLMEX (Коллегия Мексики. Colegio de México) – можно с трудом насчитать тысячу учащихся. CIDE и COLMEX – это бесплатные, престижные, небольшие и немного закрытые институты, нацеленые как на преподавание, так и на исследовательскую работу учёных в области социальных, гуманитарных либо экономических наук. С одной стороны, они являются элитными институтами, следуя аристократическому принципу отбора (что можно сравить с Францией, посмотрев, к примеру, на вступительные экзамены сумасшедшей сложности в Сорбонну, к которым необходимо нацелено готовиться с детства); с другой, они предоставляют шанс лучшим из лучших, вне зависимости от их социального статуса, которых при поступлении обеспечивают отличными стипендиями.

Зарплаты и возможности этих университетов привлекают многих иностранных учёных и профессоров, которые переезжают в Мехико иногда на пару лет, а иногда и на всю жизнь (как к примеру, француз Жан Мейер – ныне известный мексиканский историк, написавший важнейшие книги по истории Мексики, основавший исторический факультет в CIDE). К примеру, в CIDE на факультете истории около половины преподавательского состава – это иностранцы, лучше или хуже владеющие испанским.

В общем, в Мексике существуют позитивные примеры учебных заведений (которых так не хватает Украине), где не только профессора и учёные зарабатывают достойно, но и студенты имеют хорошие стипендии, где есть возможность финансировать проекты, бесплатно публиковать научные работы, где существует активное сотрудничество с другими университетами мира, где, конечно же, есть доступ к электронным базам данных зарубежных изданий и где образование бесплатно, что не полностью, но отчасти снимает дискриминирующий фактор классового неравенства [6].

CIDE и COLMEX – выглядят, как одни из частных университетов Мексики, т.е. как некий Shopping mall (к НАУ, в свою очередь, в подобном сравнении подходит выражение, часто применяемое к Берлину, «arm, aber sexy» (бедный, зато модный). Невозможно не удивится тем фактом, что эти университеты являются  государственными. Возникают вопросы: как при таких глубочайших социальных проблемах, которые частенько находят своё утверждение в дискриминации по расовому признаку, глубочайшей бедности почти 50% населения, в очевидном социальном неравенстве, могут существовать такие чудеса, как НАУ, CIDE и COLMEX?? Допускаю, что ответы содержатся в самих вопросах.

[1] Эти слова выгравированы на памятнике, который находится возле археологической зоны Тлателолько. Тлателолько – был важным городом, торговым партнёром Теночтитлана (Мехико).
[2] Город основан кочевыми племенами ацтеков ок. 1325 года на острове посреди озера Тескоко.
[3] Жак Сустель, Повседневная жизнь ацтеков накануне испанского завоевания. Санкт Петербург, 2007.
[4] В постреволюционное время, в 1920-е, правительство встало перед необходимостью интеграции indigenos в общество. Объединение и гомогенность масс посредством образования, создания нового общества mestizaje (метисация, т.е. смешение различных этносов), которое было необходимо для воспитания лояльных граждан и их контроля. Индейцы на тот период оставались маргинальным общественным слоем с презираемой культурой. Это было время поиска своих истоков, прошлого и мексиканской идентичности, конструирование национального мифа. Искусство заняло особое место в этом сценарии. С 1920 года шла речь о создание своего национального искусства, которое объединит индейское, колониально-испанское прошлое, а также представит будущее метисов. Огромные фрески (мурали) на публичных зданиях города, созданные лучшими художниками Мексики: Риверой, Сикейросом, Ороско, должны были стать «учебниками для народа» о его истории и национальной идентичности (как для 90% неграмотных, так и для 10% элит).
[5] Гуманитарный факультет, куда входят и история, литература, философия и т.д.
[6] Он, конечно же, продолжает играть важнейшую роль, хотя бы потому, что средние образовательные школы вряд ли способны подготовить школьников к вступительным экзаменам, такого уровня как НАУ, CIDE, COLMEX, и потому, что дети из малообеспеченных семей часто не имеют возможности продолжать учёбу либо же отдавать всё время на неё из-за необходимости работать с ранних лет.