Строить мосты между берегами, которые стреляют друг в друга – опасно и тяжело. Быть мостом – означает подвергаться «обстрелам» с двух сторон. Среди моих соотечественников немало тех, для кого сама постановка вопроса о необходимости украинско-российских диалогов звучит как предательство и «работа на врага». Именно поэтому диалоги и нужны. Иначе обстрелы будут продолжаться десятилетиями.

Диалог – это место, где действительно слышат то, что действительно говорят. Диалог – это поле, в котором разрешены самые сложные эмоции и чувства войны – боль, страх, гнев, утрата, – и бережное отношение к ним. Диалог – это территория, где человек остается человеком для себя и других, не переубеждая никого, но вслушиваясь в каждого – в себя в том числе. Диалог – это пространство, где каждый из обобщенного «своего-чужого» превращается в самого себя.

Цель такого диалога – не переубедить и не доказать, не победить и не заставить покаяться и признать вину. Сутью диалога не всегда является обмен собственно мнениями. Диалог в моем понимании – это возможность сложить мозаику из кусочков индивидуального опыта, переживаний, личных историй, которые проясняют для слушающего, откуда берется то или иное мнение. Говорить о своем, не делая при этом другого неправым, в диалоге вполне возможно.

При таком подходе в общем не очень важно, какие категории людей сидят в кругу, если они готовы слышать и слушать, делиться своим, не претендуя на единственно возможную правду. Потому что каждый человек – военный или мирный житель, академический эксперт или медийщик, студент или пенсионер – каждый имеет свой личный опыт переживания ситуации.

Я принимала участие в двух диалогах россиян и украинцев совершенно разного типа. Точнее сказать, оба мероприятия так назывались, но одно из них совершенно не соответствовало вышеописанным характеристикам диалога. В первую очередь, потому, что у ряда его участников были совершенно другие цели. И часть мероприятия превратилась во внутристрановые дебаты между представителями гражданского общества и политиками.

Поэтому поделюсь впечатлением о втором, на который съехались люди из России и Украины, готовые и стремящиеся друг друга услышать, понимающие, что это необходимо обеим странам с их сложными сообществами. Это диалог был организован в Стамбуле.

Мероприятие было проведено в Стамбуле при поддержке Swiss Peace Foundation. В диалоге, длившемся три дня, принимало участие 20 специалистов помогающих профессий (психологов, социальных работников и других специалистов, занимающихся социальной, психологической, правовой, образовательной помощью людям, пострадавшим от вооруженных конфликтов, в том числе в ходе военных действий).

Главная задача встречи была оговорена еще в процессе подготовки – разработка совместных действий по преодолению последствий войны в обеих странах. Оговорюсь сразу, что приехавшие россияне – из тех, кто прекрасно осознает, что это за война и кто ее ведет, что, тем не менее, не избавило диалог от напряженных моментов, которые вполне естественны для ситуации. Тем не менее, участникам удалось пройти через сложности взаимопонимания вполне конструктивным путем – и именно благодаря атмосфере диалога, позволившей каждому говорить о своем болезненном опыте.

Мы не говорили об идеологических позициях. Мы не говорили об «исторической справедливости». В первый день несколько человек одели вышиванки. Не по паспорту, а по переживанию. Мы все и каждый из нас хорошо знает, каким катком по семьям и прежним дружбам (и внутри границ, и между) проходит война. Мы, украинцы, рассказывали о том, с чем сталкиваемся в своей повседневной практике помощи разным группам пострадавших – переселенцам, раненым и др. И слушая, понимали тяжелейший опыт небезопасной работы НГО в современных российских реалиях, так сильно отличающийся от опыта современного украинского гражданского общества. Мы искали и находили те общие проблемы, которые возникают в наших обществах, и с которыми мы можем что-то сделать вместе или параллельно. Часть участников из России, имеющие опыт работы на Северном Кавказе, делились своими практиками. Другая часть переживала чувство вины и стыда за то, что весь ужас войны происходит только на территории Украины, и потому россиянам так трудно сопереживать нам, украинцам. Там было место для боли и слез. И там было место для взаимопонимания и готовности развивать человеческие связи.

Мы все приехали туда с желанием строить эти связи и планируем делать это дальше. Мы видим в этом для обществ возможность предотвращения будущих войн, а для себя – возможность оставаться человеком.

Ірина Брунова-Калісецька – кандидат психологічних наук, науковий співробітник Інституту соціальної та політичної психології Національної Академії педагогічних наук України